Вера Брежнева
Рейтинг:
Голосуй за статью.
0
Автор: DIANA KOVRIGINA. Elle
ОДИН УТРЕННИЙ РАЗГОВОР С ПЕВИЦЕЙ О ПРИГОТОВЛЕНИЯХ К ПЕРВОМУ ЗА ВРЕМЯ ПАНДЕМИИ КОНЦЕРТУ, ТАЙНОМ ЯЗЫКЕ СЦЕНИЧЕСКИХ ЖЕСТОВ И О ТЕХ, КТО ЖДЕТ ЕЕ ЗА КУЛИСАМИ
ELLE Вера, как вы проводите это утро?
ВЕРА БРЕЖНЕВА Я как раз проснулась и позавтракала. У меня сегодня вечером концерт — первый c тех пор, как ввели ограничения. Правда, очень маленький, по новым правилам будет всего четверть зала.
Волнуетесь после долгого перерыва?
Раньше я волновалась гораздо больше, с опытом стало полегче. Сейчас это приятное волнение — как бабочки в животе перед первым свиданием. Хотя в ноябре исполнилось восемнадцать лет, как я на сцене.
Совершеннолетие!
Да! Теперь меня можно назвать взрослым артистом.
Как вы настраиваетесь перед выступлениями?
Самое главное — хорошо выспаться (сегодня у меня это получилось). Потом плотный завтрак, потому что для концерта нужно много энергии, а я бываю настолько занята организацией, что просто забываю поесть. Дальше небольшая растяжка с дыханием, чтобы тело почувствовало себя свободно, и занятие с педагогом по вокалу — это мой камертон. После обеда выезжаю на площадку, где все уже готово, и начинаю внутренне соединяться со сценой. Выставляю вокруг себя аппаратуру, слушаю акустику в зале, стою у режиссерского пульта, корректирую что-то — это мой способ обменяться энергиями с пространством. Потом начинаем саундчек. В это время я очень люблю пить чай — лучше, если с бергамотом, но просто черный тоже сойдет. Тогда я начинаю себя чувствовать хозяйкой, которая ходит по дому со своей чашечкой. Через пару часов иду в гримерку — там ждет моя Любовь, визажист Люба. А дальше я уже начинаю внутренне готовиться к выходу, и в это время мне нужно побыть одной, чтобы накопить энергию. После концерта я с удовольствием встречаюсь с друзьями, родными или друзьями родных и родными друзей, но до — никаких посторонних в гримерке. Когда зрительный зал заполнен на 80–90 %, мы начинаем. За кулисами остаются только наш менеджер, технический директор и моя Любовь. Исключение — когда поволноваться за меня приходит Константин (Меладзе. — Прим. ELLE) или дети. Сегодня, например, со мной будет Сара.
Вы как-то рассказывали, что у вас с командой есть свои знаки, с помощью которых вы общаетесь во время концертов. О чем жестикулируете?
Самое банальное — могу показать, если что-то не так со светом или мне мало звука в иниерах (внутриканальные наушники. — Прим. ELLE). Они, кстати, отливаются индивидуально под форму ушной раковины. На бэкпаке (передатчик сигнала. — Прим. ELLE), куда вставляется провод от наушников, также есть рычаг регулирования громкости. У нас с музыкантами тоже своя система жестов, чтобы я могла показать, когда нужно сделать отдельные инструменты тише или громче.
Неотъемлемая часть жизни артистов — закрытые афтепати. Какая вечеринка была самой крутой на вашей памяти?
Я вас расстрою, но я даже не могу вспомнить, когда в последний раз была на такой. И были ли они вообще… Я не из тех людей, которые с одной вечеринки перетекают на другую — мне не нужны какие-то дополнительные стимуляторы или обстановка, чтобы веселиться. Мои афтепати проходят в кругу близких: я могу позвать своих подружек или сестер где-нибудь посидеть, но это совсем не та тусовка, о которой вы думаете. Зато я от этого кайфую, хотя моя старшая дочь говорит, что я живу скучно.
2021 год для русского ELLE — юбилейный. А чем запомнилось ваше двадцатипятилетие?
Это был 2007 год — самый мой расцвет. К тому времени я уже пять лет была в группе и меня знали не просто как «беленькую из «ВИА Гры», а как Веру Брежневу, отдельную личность. И это был конец трамплина, потому что в тот год я из «ВИА Гры» ушла. С таким графиком и самоотдачей стало страдать здоровье, началось эмоциональное выгорание, а мне хотелось просто жить. На тот момент я искренне верила, что заканчиваю карьеру артиста: несколько месяцев провела с семьей, отвела дочь в первый класс, поехала в отпуск на месяц. Но это оказалось лишь толчком в то будущее, которое вы потом наблюдали.
А еще я выяснила, что в 2007 году вас назвали самой сексуальной женщиной России, по мнению читателей журнала Maxim.
Ну вы же понимаете, я тогда была в самом соку! Но до того момента я, правда, никогда не задумывалась, насколько я сексуальна. А когда тебя признает публика, это даже какая-то ответственность. Кстати, в этом году в том же рейтинге я на втором месте — уступила все-таки первенство спустя тринадцать лет.
Сейчас принято предрекать печатному глянцу смерть. А вы читаете журналы?
Да! У меня даже лежит несколько штук на столе. Сейчас я получаю от глянца даже больше удовольствия, чем, скажем, пять лет назад, потому что теперь в этом есть что-то особенное. Это как с книгами — не люблю читать электронные; люблю, чтобы можно было держать в руках, перелистывать. А еще, когда я была совсем юная и жила в городе Днепродзержинске, я мечтала попасть на обложку. Понятно, что тогда в Днепродзержинске речи ни о каком ELLE даже не было — такая же роскошь, как черная икра. Мы покупали журнал «Натали». А еще, помните, были такие каталоги Otto? Вместо обоев стены нашей комнаты были обклеены страницами из этих самых каталогов, а в центре висел кадр из рекламы тональной основы Dior. Для меня эта картинка была олицетворением стиля, глянца, визуального совершенства. Я тогда, конечно, писала письма в каталог Otto и ходила на кастинги, чтобы попасть в «Натали». А сейчас уже потерялась в этих обложках. Вот у моей мамы точно есть полное собрание. Все-таки, если двигаться к своим мечтам, им суждено сбываться. ■
Коментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи.