Во что верят диаспоры
Опрос
Университет в Кремсе-на-Дунае (Австрия) провел опрос среди мусульман-иммигрантов, чтобы выяснить их взгляды на семью, религию, общество
В опросе участвовали выходцы из Афганистана, Ирака, Ирана, Сирии, Сомали, Турции и Чечни старше 16 лет, как новоприбывшие, так и живущие в Европе давно, в том числе и с рождения. Вот ряд занятных ответов.
Выяснилось, что "глубоко верующими" считают себя 70 процентов сомалийцев, 50 процентов чеченцев, 37 процентов турок, 32 процента сирийцев. Среди турок, родившихся в Европе, "глубоко верующих" 28 процентов. Эта цифра уже сопоставима с аналогичным опросом среди католиков Австрии: в 2014 году "глубоко верующими" признали себя 20 процентов из них.
На вопрос, должен ли ислам играть более важную роль в обществе и государстве, "да" ответили 61 процент сомалийцев, треть чеченцев, в прочих национальных группах за это высказалось значительно меньше.
Всего 16 процентов (в среднем по всем группам) считают, что женщины обязаны носить хиджабы. А вот Магнат Курбанова, чеченка, давно живущая в Вене и работающая там в социальной службе, отметила, что чеченки, выросшие в Австрии и живущие в своей среде, одеваются значительно строже, чем женщины в Чечне. "Они пытаются отгородиться от западного мира,— пояснила она.— Более того, они практически не бывают в городе".
Когда на постсоветском Кавказе шли боевые действия, немцы относились к чеченцам и другим народам Кавказа с сочувствием, видя в них "борцов за свободу". Со всеми, как говорится, вытекающими: боевики, убивавшие российских солдат, находили в Германии убежище, их поддерживали правозащитные структуры. Поэтому и власти, и общественность ФРГ не доверяли предостережениям, которые регулярно поступали из Москвы. Результат: в ФРГ еще с 1990-х находится немало чеченцев — сторонников идеи создания религиозного государства (эмирата) на Кавказе, приверженцев Дудаева, Басаева, Удугова и т.д.
Как говорится, прошли годы. И постепенно отношение к осевшим в Европе беженцам из "кавказской волны" стало меняться: они все чаще вызывают лишь страх. Частично это объясняется всеобщей боязнью "исламизации Европы". Но еще больше этому способствовали сами переселенцы, особенно чеченцы. В европейских СМИ то и дело мелькают сообщения об их непонятных и страшных нравах. "Кадыров управляет своим народом железной рукой, но и беженцы не ангелы",— пишет массовая газета Bild, рассказав о том, что суд в городе Коттбусе, разбирая дело об убийстве жены чеченским беженцем, признал его заслуживающим снисхождения, поскольку он действовал в соответствии с национальными и культурными традициями. "Мы столкнулись с целым комплексом таких традиций, основанных на менталитете воина, кодексе чести, стремлении доминировать. К тому же у них и в Германии продолжают существовать все клановые структуры, определявшие их поведение на родине",— написал комментатор газеты. Межклановые разборки, проявления кровной мести уже стали проблемой в общежитиях, где размещены чеченские беженцы.
Журнал Focus цитирует руководителя одного из таких общежитий, где проживают чеченцы, претендующие на убежище: "Они создают атмосферу страха, нападают на других беженцев, даже на женщин и детей, причем не под влиянием алкоголя или эмоций, а просто чтобы держать всех в руках. Они действуют всегда группой".
"Они не говорят по-немецки, не могут найти работу, настроены только на борьбу... А кем ты можешь быть в Европе с такими приоритетами? Разве что охранником или боксером",— пишет о чеченцах венская Wiener Zeitung
Как именно действуют? Вот сообщение из пункта размещения беженцев в городе Билефельде (земля Северный Рейн — Вестфалия): в мае оттуда пришлось переселять в другое место около 100 иракских беженцев, после того как пятеро из них получили тяжелые травмы в драке с чеченцами.
Или, скажем, из федеральной земли Бранденбург: в 2016-м правительство этого региона (расположен вокруг Берлина) вовсе прекратило регистрацию чеченских беженцев в нескольких центрах первичного приема. Причина: власти не понимают, что с ними дальше делать. Их число за год выросло втрое и достигло 10 тысяч.
А вот криминальная статистика из Австрии: там в 2016 году чеченцы были вовлечены в 3200 различных преступлений, сообщил журналистам Андреас Хольцер, руководитель отдела борьбы с оргпреступностью Ведомства уголовной полиции. Речь и о создании мафиозных структур, и о вымогательстве, и о крышевании бизнеса, и о молодежных бандах.
Молодежная тема заслуживает отдельного упоминания. К примеру, в Берлине в 2016 году возник мотоклуб, название которого можно перевести как "Вайнахские партизаны". В него помимо чеченцев входят турки, арабы и даже немцы-салафиты, пишет берлинская газета B.Z., всего около 100 человек. "Вайнахские партизаны" в черно-белых кожаных куртках то и дело мелькают в уголовной хронике Берлина. То устроят поножовщину в Веддинге, то попадутся в ходе полицейской операции с наркодилерами в Кройцберге, то устроят перестрелку с конкурентами — немецкими байкерами из Hells Angels, которые контролируют в Берлине проституцию и наркоторговлю. "Группа отличается крайней жестокостью и готовностью к насилию",— цитирует газета представителя полиции. Одно из сообщений о них украшает фото, на котором "Вайнахские партизаны" позируют с чеченским флагом перед Бранденбургскими воротами. Большинство лиц, правда, заретушированы.
"Чеченцы в Германии — недооцененная опасность",— констатирует гетингенский политолог и историк Кристиан Остхольд. "Они то и дело фигурируют в делах о подготовке терактов, намерении примкнуть к ИГ (террористическая организация, запрещена в РФ.— "О"), финансировании террористов. Новоприбывшие быстро устанавливают контакты с местными салафитами и начинают доминировать на "исламистской сцене Бранденбурга", становятся связующим звеном между "Кавказским эмиратом" и людьми, воевавшими за ИГ и маскирующимися под беженцев",— пишет журнал Focus, который славится расследованиями такого характера.
Журнал напоминает: в марте 2017-го в ходе суда над четырьмя чеченцами в польском Белостоке было доказано, что исламисты с Северного Кавказа уже создали свои сети в ФРГ и Польше. Глава МВД Бранденбурга Карл-Хайнц Шреттер сообщал: чеченцами являются не менее половины из 100 потенциально опасных исламистов в окрестностях Берлина.
Кто гонит волну
Досье
В последние пять лет просьбы о предоставлении убежища в ФРГ подали около 2 млн человек. Среди них — 45 тысяч граждан РФ, более 90 процентов которых — жители Чечни.
Если учесть, что этнические немцы, желающие переселиться из РФ в ФРГ (их за 5 лет было около 15 тысяч), в эту статистику не включены, речь о весомых цифрах. По итогам 2016-го РФ и вовсе оказалась в первой десятке стран, откуда бегут в ФРГ (после Сирии, Афганистана, Ирака, Ирана, Эритреи, Пакистана, Нигерии).
Немцы, как известно, дают убежище далеко не всем. После долгого разбирательства треть из 2 млн просителей получили отказ. Из 45 тысяч россиян (включая чеченцев) отказ получили свыше 95 процентов. Отказники не получают социальной помощи и теоретически должны покинуть страну. Однако, если смотреть данные о высылке, оказывается, что многие где-то растворились. Предполагается, что в ФРГ осело не менее 20 тысяч чеченцев, зачастую нелегально, или эпизодически. Еще крупнее чеченская диаспора в Австрии. Только по официальным данным там 30 тысяч чеченских беженцев, причем половина — в Вене.
Чем объясняется усиление притока чеченцев в ФРГ и Австрию в последние 5 лет и есть ли основания говорить о новой волне эмиграции? С точки зрения экспертов, нет, так как дело не в ужесточении режима на родине, а в слухах о том, что для беженцев из Чечни в ФРГ созданы особые условия, им дают деньги на переселение и даже участки земли.
"Поверив в эти ложные сведения, тысячи людей из Чечни направились в Германию и увидели, что никаких льгот ни для чеченцев, ни для кого вообще нет. Социальные выплаты, одинаковые для всех беженцев, обеспечивают только прожиточный минимум",— такое предостережение опубликовала Международная организация по миграции (МОМ — ведущая межправительственная организация по контролю над потоками беженцев, в ней 146 стран, цель — упорядочение и гуманизация мер по регулированию миграции). "Компетентные ведомства ФРГ полагают,— продолжает эта авторитетная организация,— что слухи распространяют мошенники, зарабатывающие на переправке людей за границу. Их цель — использовать страхи и сомнения населения Чечни в собственных корыстных целях".
Потерянное поколение
В конце минувшего года венская газета Wiener Zeitung, откликаясь на просьбы обеспокоенных горожан, опубликовала под заголовком "Потерянное поколение" обстоятельный и развернутый материал о "европейских чеченцах".
"Они, как и турки, или грузины, имеют здесь "проблемы с репутацией", но ни у кого, кроме чеченцев, эти проблемы не проявляются так бурно,— писала австрийская газета.— Они бежали от войн, многие живут уже более 10 лет в Германии, но сказать, что они интегрированы, невозможно. У них нет лидеров, ни политических, ни религиозных, которые могли бы отстаивать их интересы, объяснять их действия. Нет никого, кто хотел бы доказывать, что дюжина чеченцев — сторонников ИГ не отражает взгляды 30-тысячной общины".
"Если ты постоянно слышишь, что ты террорист, то поневоле им станешь",— констатирует Клеменс Нойхольд, журналист, специализирующийся на проблемах беженцев. Он побывал в австрийских тюрьмах, где чеченцы — самая большая национальная группа, говорил с новыми и старыми иммигрантами, с социальными работниками, полицейскими и политиками. В ходе этих разговоров он часто слышал это определение в адрес чеченцев, живущих в Европе: "потерянное поколение".
"Сначала войны, потом скитания по Европе, поиски лучшей жизни, борьба за выживание. Времени и возможностей для учебы не было. В большинстве своем они не говорят по-немецки, а потому не могут найти работу, снять жилье. Уже это заставляет их жить общинами. Они настроены только на борьбу. А кем ты можешь быть в Европе с такими приоритетами? Разве что охранником или профессиональным боксером. Можно было бы пойти в армию, но там нужен определенный уровень образования. У них его нет. При этом они хотят иметь модные вещи, машины, телефоны. Этот менталитет неизбежно ведет к грабежу и тюрьме".
"Да, они чаще встречаются в тюрьмах, чем представители других наций, хотя абсолютного большинства там не составляют,— говорит начальник полиции Верхней Австрии Андреас Пилсл. И продолжает: — На улице редко увидишь одного чеченца — это всегда группа, они всегда настроены на агрессию, противостояние, сопротивление. Так и живут — своими кланами, отгораживаясь от нас. Это некий параллельный мир.
"У них колоссальная проблема с самоидентификацией. Семья, община по традиции требуют, чтобы мальчики были жесткими и злыми, иначе говоря — били первыми",— свидетельствует Маргитта Нойбергер-Эссентер, директор молодежной тюрьмы Герасдорф, в которой много чеченцев. Попадают туда они чаще всего за грабеж. Через год, как правило, выходят. Но ни о какой ресоциализации и речи нет. Наоборот: недавно шестерых пришлось перевести в другую тюрьму за вымогательство. Это групповой феномен. "Один чеченец — не проблема. Но если их трое-четверо..." — вздыхает Нойбергер-Эссентер.
В тюрьме сидельцев пытаются научить чему-то, что может пригодиться на воле. Увы, "этих людей" ничто не интересует, признает директор тюрьмы, тем более что для обучения не хватает ни базовых житейских знаний, ни языка. Зато у них сильны псевдорелигиозные установки: "Мы чеченцы, работать для неверных не будем". Нойбергер-Эссентер не перестает удивляться их поведению. "В свободное время все как-то развлекаются, телевизор смотрят, в футбол играют, в карты, а чеченцы группируются вокруг старшего и внимательно слушают, что он им говорит, сидя на возвышении, как на троне. Они признают только его. Никакие распоряжения администрации без его согласия не воспринимают. У многих из них отцы погибли на войне или где-то пропали, и они легко поддаются влиянию любых проповедников".
Кто находит потерянных
"Если голова пуста, ее легко наполнит кто угодно, было бы желание" — американские психологи сформулировали эту закономерность еще лет 15 назад, анализируя социальное происхождение людей, подозреваемых в причастности к терактам. Марк Загеман, профессор университета в Пенсильвании, изучил биографии сотен подозреваемых и пришел к выводу: практически всех обвиняемых в терроризме объединяет то, что они в юности оказались за границей и "утратили корни" — почувствовали себя одиноко, потерянно. И стали искать поддержку диаспоры, которая, как известно, существует на базе исламских общин. Загеман убежден: "потенциальные террористы" обычно ищут не религию, а... друзей.
Этот вывод недавно подтвердили и эксперты из Ведомства по защите конституционного строя (BfV, управление МВД, занимающееся борьбой с экстремистами всех мастей). Они, изучив биографии 750 человек, ухавших из Германии воевать за ИГ, пришли к выводу, что их радикализации способствовали прежде всего друзья (54 процента), потом — исламские кружки (30 процентов).
BfV называет и крупные "очаги радикализации", в частности, расположенный в Берлине образовательный центр "Фусилят33" (название связано с 33-м стихом суры "Фусилят", где говорится о значении Корана и об отношении к неверным). Этот центр — популярное место встреч чеченской и арабской молодежи. Его председателем — старшим товарищем, но не имамом — был человек, которого все называли эмир Исмет. По данным BfV, Исмет в 2013-2014 годах "деньгами, техникой и организационно поддерживал сирийскую террористическую группировку батальон Junud ash-Sham", в которой "много чеченцев, включая командира". За пособничество террористам Исмет был посажен на 6 лет. Однако центр "Фусилят33" продолжал работать и сыграл важнейшую роль в "становлении" Аниса Амри, который 19 декабря 2016 года совершил теракт в центре Берлина на грузовике, угнанном со стоянки в 300 метрах от "Фусилят33". На записи с камер видеонаблюдения видно, что Амри был там за час до совершения теракта.
В ходе расследования этого громкого преступления прошли обыски в разных частях страны, в том числе в домах, где живут чеченцы. Почему? Frankfurter Allgemeine Zeitung (FAZ), издание весьма серьезное, разъясняло тогда со ссылкой на Ведомство по охране Конституции: "Чеченцы в Германии все чаще присоединяются к салафитам: одни приезжают уже воинствующими исламистами, другие радикализируются здесь".
Особенно серьезно эта проблема выглядит сегодня на востоке Германии. В Берлине, например, чеченцев уже несколько лет причисляют к потенциальным террористам. В федеральной земле Бранденбург, окружающей Берлин, насчитывается до сотни радикальных исламистов, в основном чеченцев (данные из отчета Ведомства по охране Конституции за 2016 год). Но опасения растут не только в Германии — в соседней Австрии тоже. По данным Эфгани Денмеца, депутата правящей Народной партии Австрии, среди 300 человек, уехавших из этой страны воевать на стороне ИГ, чеченцы составляют до 60 процентов.
"Дети потерянного поколения сами становятся еще одним потерянным поколением",— констатирует автор уже упомянутого репортажа из австрийской тюрьмы в Wienerpresse. А как заявлял Хайнц-Кристиан Штрахе, лидер национал-патриотической Партии свободы, ставший вице-канцлером Австрии, он намерен скоро проверить всех чеченцев, обосновавшихся в стране. В одном из интервью он назвал их угрозой "номер один".
Невнятная перспектива
Насколько масштабна "угроза"? Европа большая, везде по-разному. Например, Гидо Штайнберг, эксперт фонда "Наука и политика", еще в 2014 году отмечал, что "чеченские джихадисты" действуют или базируются в разных странах континента: в Турции, Грузии, ФРГ, Австрии, странах Скандинавии, Бельгии, Франции, Великобритании. Без отлаженной координации усилий европейских и российских спецслужб проблему не решить.
Координации, однако, с той поры больше не стало, а проблема никуда не делась. Власти Германии в отчаянии: купировать "кавказский поток" не получается никак. И на этом фоне (пока в основном на уровне СМИ и экспертов) разворачивается поиск виноватых. Их быстро нашли: это Польша и, разумеется, Россия.
Польшу винят в нарушении Дублинского протокола (он обязывает страну заниматься беженцами, которые через нее попадают в ЕС, а не выталкивать их дальше в ФРГ), а чеченцы составляют сейчас большинство въезжающих в Польшу. Россию же упрекают в том, что она... позволяет чеченцам покидать свои пределы. "Россия понимает, что миграционный кризис раскалывает Германию, и потому использует миграционные потоки (в основном чеченцев) как оружие",— пишет, например, Маркус Венер в FAZ в статье, которая называется "Миграция как оружие?". Венер цитирует при этом неназванного немецкого чиновника: "Все, что несет проблемы немцам, является козырем в рукаве русских... У нас нет доказательств, что потоком чеченцев управляют из Москвы. Но ясно, что РФ и не пытается остановить их".
По данным FAZ, с 2012 года только в ФРГ (в основном в Берлин) прибыли около 36 тысяч чеченцев, многие без паспортов. Это известный прием: без паспорта немцы не могут выдворить человека, особенно если его не поддерживает его "родное" посольство. По данным МВД Бранденбурга, за 2016-й удалось вернуть в РФ всего 110 чеченцев (1 процент от числа просивших убежища). Еще 560 были перемещены в Польшу (поскольку через нее въезжали в ЕС). Больше отправить не удалось по гуманитарным соображениям: кто-то заболел, кто-то родил, у кого-то беременна жена, у кого-то часть семьи уже получила убежище в ФРГ. А из тех, кого выслали в Польшу, большинство все равно как-то возвращается в ФРГ.
Круг замкнулся.
75.00
