«Саша Цекало неостановим, — говорит Ким Белов, главный редактор GQ. — Я работал с ним как сценарист с продюсером и наблюдал со стороны. Когда Саша ставит себе цель, не имеет никакого значения, что стоит между ним и целью. У него очень богатый инструментарий: талант, деньги, связи, энергия, изобретательность. И он пользуется всем, что требуется в конкретный момент».
Цекало — редкий человек в российском шоу-бизнесе, который сумел несколько раз переизобрести себя, и каждый раз довольно успешно. Он плясал на эстраде в составе кабаре-дуэта «Академия». Шутил в «Прожекторперисхилтон» и «Большой разнице». Работал менеджером на СТС и Первом канале. Продюсировал кинофильмы. Теперь снимает отечественные сериалы. Именно про сериалы Цекало интереснее всего говорить, когда мы встречаемся с ним после фотосессии для GQ.
«Мне недавно захотелось понять, в чем успех сериала «Сыны анархии». Эта история про банду байкеров держится уже семь сезонов. Мне на эти семь сезонов понадобилось три дня: я смотрел в машине во время переездов и ночью. Для меня это была исследовательская работа. Крепкий сериал, там есть чему учиться, хотя «Сыны анархии», конечно, не сериал моей мечты. Уж точно не сравню его с «Острыми козырьками», которые я могу смотреть, а потом пересматривать через полгода, заново наслаждаясь игрой Киллиана Мерфи или Тома Харди».
Чем больше Цекало рассказывает о сериалах — чужих и своих, о поездках в Лондон к английским продюсерам, о том, как работает с режиссерами, тем более странным кажется, что двадцать лет назад этот человек пел песню «Тома, Тома, выходи из дома» и большинством людей воспринимался как симпатичный эстрадный клоун.
ЭТАП I. КАБАРЕ
Выпускник киевской средней школы № 89 Саша Цекало не был убежден, что ему суждено добиться величия на сцене или на экране: «Ни голоса как у Робертино Лоретти, ни ослепительных внешних данных у меня не было». Но в какой-то момент старший брат потащил его за собой в самодеятельный театр завода «Укркабель», и потом уйти со сцены уже не получилось.
В результате Цекало «учился одновременно в Ленинграде и Киеве. В Ленинградском институте целлюлозно-бумажной промышленности — для родителей. В Киевском эстрадно-цирковом училище — для себя. Это раздвоение длилось недолго: как только я окончил училище, пошел работать артистом. И в конце концов случилось так, что я года два вовсе не общался с родителями. Это было хуже, чем ссора. Если ты с кем-то ссоришься, всегда можно помириться. Нет, это было принципиальное их неприятие моего поступка».
Родители поверили, что ребенок способен выступать на сцене, только когда увидели его в новогоднем «Огоньке» 1991 года. На пути к этому «Огоньку» Цекало свернул горы. Сначала долго работал в Одессе, где встретил Лолиту Горелик — свою будущую жену и напарницу по эстраде. Потом перебрался в Москву («потому что все бегут в Москву») и год жил буквально на вокзалах и в подъездах, показывая свои песни кому-то, кто был способен их раскрутить. (Лолита тем временем ради московской прописки заключила фиктивный брак, обретя фамилию Милявская.) Начал писать сценарии для «Утренней почты»; сценарии принимали, а петь не разрешали — «и без вас артистов хватает». В конце концов «Саше с Лолитой» позволили хотя бы стать соведущими Юрия Николаева — со словами: «Да чё мы будем ведущих искать? Вон, смотрите, эти без денег сидят, они и подыграют». А потом кабаре-дуэт «Академия» позвали петь и в новогоднее «Что? Где? Когда?», и в новогоднюю «Утреннюю почту», и в «Огонек» — тройной удар по уставшей от житейских волнений аудитории конца 1990 года.
ЭТАП II. МЮЗИКЛЫ
С завершением «Академии» Цекало закончил карьеру певца. Но ни со сценой, ни с пением отношения окончательно не порвал: попытался привить российскому театру жанр мюзикла. Первая же постановка была возвышенным мюзиклом по «Двум капитанам» Вениамина Каверина. И в творческом, и в коммерческом смысле она оказалась очень удачной. Под нее специально отреставрировали здание Дома культуры на Дубровке, и, казалось, ничто не мешает показывать там спектакль о любви Сани Григорьева и Кати Татариновой хоть двадцать лет подряд. Но «Норд-Ост» шел только семнадцать месяцев.
Цекало покинул проект еще до того, как Театральный центр на Дубровке захватили террористы, — разошелся во взглядах с сопродюсером Георгием Васильевым. В октябре 2002-го Александр тем не менее примчался на Дубровку, находился в штабе, потом «помогал выносить из здания трупы и тела уснувших от газа людей, потом ходил по моргам — я своих знакомых прежде всего, разумеется, искал». При всем этом сам «Норд-Ост» он вспоминает с огромной теплотой: «Для нас ставить первый мюзикл в истории России и СССР на отечественном материале было опытом на уровне катарсиса. Возникало ощущение, что все мы как-то очистились. В результате «Норд-Ост» был прекрасен. В зал заходили десяти-, тринадцатилетние школьники, протаскивавшие с собой банки кока-колы, пили во время представления — а потом, в финале, когда из-подо льдов появлялся корабль, осторожно поднимали смятые банки, которые бросили было на пол, и одновременно вытирали слезы. Дети в пубертатном периоде, у которых по идее на уме одно бунтарство и протест, так реагировали на романтическую советскую историю! Я на них смотрел, и мне вообще ничего больше не было надо в этот момент... Но что же делать, видимо, этому проекту была уготована трагическая судьба».
Затем Цекало поставил еще один мюзикл, «12 стульев», но тот прожил недолго. Бум мюзиклов в стране еще не наступил.
«Я не отвернулся от мюзиклов. Я продолжаю их любить. Вожу свою дочь в МДМ и бывший кинотеатр «Россия», и моя любовь к мюзиклам продолжается у моей дочки. Те люди, которые все это ставят, — молодцы. Просто в тот момент мне сделали предложение стать продюсером на СТС, а телевидение меня манило».
ЭТАП III. ЯЩИК
В начале 2000-х СТС выглядел каналом достаточно серым: там показывали то импортный рестлинг, то «Бухту Доусона» с «Зачарованными», а главным хитом собственного производства были «Окна» — малопристойное ток-шоу, слизанное с «Шоу Джерри Спрингера»: нанятые актеры, изображавшие простых людей со сложной судьбой, под присмотром Дмитрия Нагиева матерились и пытались таскать друг друга за волосы. Всю эту лавочку разогнали два Александра — Роднянский и Цекало, превратившие канал в стробоскоп. Точнее всего происходившее на СТС в его золотой век, с 2003-го по 2007-й, описывается названиями трех популярнейших программ: «Хорошие песни», «Хорошие шутки» и «Жизнь прекрасна». Все искрилось и сверкало: Тина Канделаки в «Самом умном» дразнила очкариков, уважаемые актеры и музыканты вели себя как идиоты в «Слава богу, ты пришел!». Если веселье чем-то и разбавлялось, то исключительно слезами «Бедной Насти», крепостной актрисы, которую в маскарадной теленовелле стращал злой предводитель дворянства. Сам Цекало не покидал экран: он то крутился вокруг красивых девушек в качестве ведущего «Ты — супермодель», то был судьей в «Слава богу».
На самом деле все было не слава богу: то, что Цекало и Роднянский, два земляка-киевлянина с непростыми характерами, вообще смогли проработать вместе целых пять лет и с шумом разбежались только в мае 2007-го, уже было своего рода чудом. Подробностей их ссоры никто так и не разгласил, но любопытно, что вскоре оба вообще ушли с телевидения — и оба в драму: Роднянский активно вкладывает деньги в кино, Цекало занимается многосерийными фильмами. У обоих амбиции простирались куда дальше телевикторин и концертов, мерцающих веселыми огоньками.
Цекало провел какое-то время на должности заместителя гендиректора Первого канала. Запустил там ряд проектов, в том числе очень популярную «Большую разницу», но потом ушел, сохранив с Эрнстом прекрасные дружеские отношения. Большинство сериалов, над которыми Цекало работает, выходят на «Первом». «Все, что я предлагаю Первому каналу, — это абсолютный риск, — говорит Цекало, — и если бы не Константин Львович, мои фантазии не были бы реализованы. Но он рискует. Если облажаюсь я, облажается и он, как человек, разрешивший мне все это делать. Но я пока его не подводил».
ЭТАП IV. СЕРИАЛЫ
Самый незаметный для широкой публики сегмент в карьере Цекало — его участие в производстве нескольких комедий. Но российское кино с его нестабильными циклами и проблемными источниками финансирования не стало магнитом для «Среды», производственной компании Цекало. Сейчас «Среда» занимается в первую очередь сериалами, и в процессе работы Цекало контролирует, кажется, все.
«Я сижу с авторами и пишу с ними сценарии. А потом сижу с режиссером и обсуждаю режиссерскую разработку. А потом сижу с оператором и обсуждаю цвет, свет и стиль. Потом сижу на монтаже, потом подбираю музыку с музыкальным редактором, потом сижу на цветокоррекции. На каждом этапе это ручная работа. Если б я мог все делать сам, сам бы все и делал. Но я аккумулирую таланты приглашенных режиссера, сценариста, актера, монтажера, оператора, чтобы создать некую синергию. Я не могу их просто так нанять и сказать «Подписали договор — идите, работайте, потом покажете, что вышло». Я не собираюсь снимать сериалы, про которые можно сказать «еще один сериал».
Первым по-настоящему серьезным успехом Цекало на этом поле стала «Обратная сторона Луны». Цекало купил формат сериала «Жизнь на Марсе» у Би-би-си и целиком переделал его по-своему. На Би-би-си схватились за голову: это было их первое сотрудничество с русскими в сериальной области, и даже по договору российская компания не имела права переписывать «Жизнь на Марсе» так круто. Англичане предполагали, что история о полицейском, провалившемся в прошлое, будет механически перенесена в российско-советские реалии. Никто не думал, что русский коп вселится в тело собственного отца и будет бегать от собственной матери, которая считает его мужем и лезет целоваться. И еще одно принципиальное отличие: если в британской версии герой попадал в грубое и неполиткорректное прошлое, от которого ему хотелось ежиться, то герой Павла Деревянко проваливался из нервных 2010-х в спокойную золотую атмосферу застоя, сверкающую десятками ностальгических виньеток. Эти-то виньетки и оказали поначалу нервно-паралитическое воздействие на зрителей — потом они уже распробовали сюжет и не смогли оторваться.
В следующем сезоне «Обратной стороны Луны», совсем уже откатившемся в сторону от «Жизни на Марсе», действие вновь будет разворачиваться в СССР — но в параллельном, альтернативном, где не было перестройки, в СССР, дожившем до XXI века.
* * *
Цекало много лет счастливо женат на Виктории Галушке, младшей сестре певицы Веры Брежневой. У них двое детей — Александра и маленький Михаил. Про детей он говорит «мои крылышки». Круглый год Цекало зигзагами перемещается между съемочными площадками, офисом «Среды» на Новоостаповской улице и местом, где в данный момент находится семья — это может быть подмосковный дом, может быть итальянский берег.
Говоря о проектах, он вспоминает слова своего педагога. «Однажды я ее спросил: «На сцене можно все?» Она сказала: «Все». Я: «Вообще все?» Она: «Вообще все». — «И ненормативная лексика?» — «Да». — «И обнаженное тело?» — «Да. Но только при одном условии: это должно быть очень круто». И еще она мне сказала: «Опасайся оценки своего труда словом «мило». Лучше уж пускай ругают, чем говорят «мило».
Естественно, чтоб не ругали и не говорили «мило», надо работать — Цекало и работает, и даже те, кто остался на него обижен, не признать этого не могут.
«Я просыпаюсь примерно в половине восьмого. В зависимости от того, когда назначена первая встреча, час или полтора занимаюсь дома спортом. Потом успеваю провести какое-то время с детьми, пока дочка не уехала в школу, а сын завтракает. Потом еду на встречи и пытаюсь так подгадать возвращение домой, чтобы вместе с детьми еще и поужинать. Мы пытаемся поддерживать семейные традиции, я стараюсь проводить дома выходные — и провожу, если только не надо бежать на монтаж или важную встречу... Просто деятельный человек, обремененный кучей обязательств и контрактов, должен работать. В этом нет ничего особенного. Мужчина должен просыпаться рано, а жить надо долго, особенно в России».
130.0
