Несколько лет назад Юлия Гартунг из Нижнего Новгорода искала куклу для своей маленькой дочери. «Решила просто посмотреть в интернете, какие сейчас бывают модели размера примерно Барби, один к шести. Посмотрела — и пропала!» В итоге первую куклу, современную, с шарнирами даже на лодыжках, Юля заказала себе — уж больно красивая была. Первую софу молодая мама, дизайнер интерьеров, тоже сделала для своей куклы — у нее просто сохранились чертежи «человеческой софы» после одного из заказов. «Я подумала, а чем маленькая мебель отличается от большой? Только размером. Взяла и сделала». Теперь мастер кукольной мебели действует по тому же принципу — ничего игрушечного, все по-настоящему, как у людей. Может, поэтому у нее и очередь из заказчиков на год вперед. Уж слишком много желающих получить ее фирменное кресло, пуф или софу. Юля на работу после декрета так и не вышла: «А смысл?»
В России уже около 20 лет существуют большие сообщества кукольных коллекционеров, но производители почему-то совсем не обращают на них внимания. У нас не выпускают реалистичных кукол, одежду нормального вида для них почти не шьют, игрушечную мебель если и делают, то такую кондовую, что ни один взрослый собиратель, ценящий превыше всего реалистичность, на нее и не посмотрит. «Игрушечное» — вообще слово почти ругательное у этих граждан. Миниатюры, столь популярные в других странах, они заказывают в США, Европе или Японии. Даже китайцы научились массово производить «как настоящие» предметы быта — на «Алиэкспрессе» можно заказать все, от мини-кофеварки до крошечных презервативов «для Барби» в настоящих упаковках.
И только в России всё делают «на коленке», вручную. Но нет худа — у нас благодаря этому выросло много признанных мастеров, Левшей-самоучек, вещи от которых мечтают заполучить кукольники со всего мира.
Целая армия наших «девчонок в декрете» строгает маленькую мебель, шьет кукольные наряды, делает украшения, сумочки, обувь, прошивает фабричные кукольные головы новыми волосами, стирает штампованный макияж и рисует другие, совершенные в своей красоте лица, мастерит румбоксы — мини-комнаты, обставленные с не меньшей тщательностью, чем их собственные квартиры. Наши валяют из шерсти точные копии домашних питомцев, кошечек и собачек, отливают из силикона десятисантиметровых «младенцев», «готовят» еду из полимерной глины — в общем, создают для кукол все, что есть и у людей. Создают, получают от этого большое удовольствие, продают и кормят свои семьи.
«Я начала делать цветы для кукол, когда родила младшего,— Евгения Дудыкина из Калининграда представляется как "вообще-то пиарщик, но теперь миниатюрщик".— У меня всегда была склонность к рукоделию, и как-то решила я сделать уменьшенные копии букетов для своих кукол». Крошечные цветы обычно делают из так называемого холодного фарфора, полимерной глины, но калининградка стала первым мастером в мире, кто делает миниатюрные пионы из гофрированной бумаги в масштабе 1:12 и 1:6, и за этими цветочками, которые даже хочется понюхать, тоже надо записываться в очередь. «Когда у тебя маленькие дети, с глиной особо не повозишься,— объясняет секрет своего успеха Женя.— Один малыш проснется и заплачет, второй — ты бросаешь все, бежишь к ним, а твоя работа засыхает. Поэтому я выбрала бумагу, к которой можно вернуться и через пару часов, и через день, и через месяц». Недавно Женя составила список — она делает 50 видов цветов, некоторые даже не видела вживую. А самая любимая работа — по сказке «Двенадцать месяцев»: тогда пришлось не только создать почти сотню подснежников и разместить их в специально сконструированной для этого диораме заснеженного леса, но и научиться валять из шерсти крошечные валенки для любимой куклы — одной из 70 любимых, которыми заполнен Женин дом...
Российские мастера, создающие авторские куклы, считаются, пожалуй, лучшими в мире. Но все же такая кукла — удовольствие дорогое. Не наколлекционируешься.
Поэтому в России гораздо больше тех, кто собирает более бюджетные экземпляры: Barbie, Blythe, Monster High, Obitsu, Momoko dolls, BJD, Fashion Royalty, Action figure, Paola Reina, J-Doll, Poppy Parker... Фигурки могут сильно отличаться друг от друга, но всех их объединяет примерно один размер — 1:6 от человеческого. Поэтому если у кого-то в Instagram написано в профиле что-то вроде «Жизнь в формате 1:6» — это, скорее всего, кукольный коллекционер. Есть, конечно, и обладатели кукол других размеров, но «шестых» заметно больше. Таким куклам легче шить одежду, мастерить домики, офисы, их удобнее всюду фотографировать, чтобы потом выкладывать в соцсети «кукольные истории».
Оксана Андреева из Астрахани, к примеру, собирается вместе с подругой создать кукольное кафе-кондитерскую под личным ником Lurmur, который уже стал брендом. С подруги — мебель, а за Оксаной — сладости. Девушка — один из популярных кукольных кондитеров: у нее заказывают тортики, капкейки, пирожные из полимерной глины. Как и многие коллеги, она начала этим заниматься в декрете: «Чтоб с ума не сойти, решила придумать себе занятие — хотелось и деньги личные зарабатывать, и отдушину найти. Купила сначала одну пачку глины, вторую и влюбилась в материал». Первое время муж несерьезно к этому относился: баловство, мол. А теперь даже подарил жене печку для запекания продукции и рабочий уголок заказал, где Оксана разложила все свои инструменты. Любимому занятию она посвящает всего 2–3 часа в день, остальное время занимают дети и домашние дела. «Я очень рада такому обстоятельству, где бы еще я нашла такую работу? Но мечта моя — сесть и с утра до вечера лепить, лепить, лепить».
Примерно по такому же графику трудится и Алена Чумаченко из Москвы — бывший бухгалтер теперь лепит фрукты и овощи для кукол: «Когда мужу сказала, что можно этим зарабатывать — он хихикал. А теперь не хихикает». Алена признается, что кукольная еда «идет на ура». И почти все ее заказчики — взрослые коллекционеры, которые заранее готовятся к праздничным фотосессиям: уже сейчас покупают полимерные мандаринки, шампанское, оливье и селедку под шубой для Нового года. Шоколадные конфеты к дню святого Валентина, куличи на Пасху, клубнику к июню, арбузы к августу, тыквы на Хэллоуин — у «кукложителей» все должно быть, как в настоящем мире, поэтому заказчики у Алены не переводятся. «Но я работаю медленно, в свое удовольствие,— говорит Алена.— Утром отправила ребенка в школу — сама села за работу. А надо же еще и убраться, и приготовить, и уроки проверить!» Алена мечтает об отдельном кабинете, «чтоб по всем четырем стенам полки развесить», но пока копит деньги на отпуск в пятизвездочном отеле на Мальдивах — для мужа сюрприз будет.
Светлана Настовьяк из Екатеринбурга, мама двоих детей, несколько лет назад сделала для дочки первую кукольную коляску. Ради интереса выложила фотографии своей работы в интернете и неожиданно начала получать заказы. Оказалось, что никто ничего подобного не делает. Существуют какие-то розовые пластиковые приспособления для перевозки пупсов, но коллекционеры их не признают — примитив, для детей. Светлана оказалась первым и пока единственным мастером, создающим вполне функциональные модели: колеса двигаются, «капюшон» снабжен несколькими дугами и опускается. В общем, что объяснять — это обычная коляска, просто уменьшенная в 6 раз. Вот только не за все заказы Светлана берется сразу: «У меня же дети, времени мало». А мама Светы делает румбоксы: «Это такие мини-квартиры без потолка. Там у нее шкафы, у которых открываются дверцы, кухня с миниатюрными раковиной, плитой». Мама утверждает, что это для внуков, чтобы они играли, когда приходят в гости. Но кажется, все это она мастерит и для себя.
«Что за подсвечники, что за сервиз!»
Мода на кукольные домики «для взрослых» пришла в Россию еще при Петре Первом, от немецких и голландских коллекционеров. Но самый знаменитый в России румбокс — «Маленький домик» Павла Нащокина. Меценат и коллекционер в 1820 году решил воссоздать в уменьшенном виде свою квартиру. Жилище, как писал современник Василий Толбин, представляло собой «продолговатый правильный четырехугольник, обрамленный богемскими зеркальными стеклами, и образовывал два отделения... В верхнем помещалась сплошная танцевальная зала со столом посредине, сервированным на шестьдесят кувертов... нижний этаж представлял жилые покои и был наполнен всем, что только требовалось для какого-нибудь великогерцогского дворца».
Эти маленькие стены помнят Пушкина — поэт был свидетелем строительства и писал жене: «Дом его (помнишь?) отделывается; что за подсвечники, что за сервиз! он заказал фортепьяно, на котором играть можно будет пауку, и судно, на котором испражнится разве шпанская муха». Через год сообщал: «С Нащокиным вижусь всякий день. У него в домике был пир: подали на стол мышонка в сметане под хреном в виде поросенка. Жаль, не было гостей», а в мае 1836 года писал: «Домик Нащокина доведен до совершенства — недостает только живых человечиков».
Все предметы той обстановки были изготовлены на тех же фабриках, что и настоящие. Миниатюрную мебель выполнили в мастерской братьев Гамбс, фарфоровый сервиз — на заводе Попова, генеральские ботфорты заказали лучшему сапожнику, картины в золоченых и серебряных рамах были написаны именитыми художниками, а рояль, на котором жена Нащокина, Вера Александровна, играла, нажимая на клавиши кончиками вязальных спиц, создала фирма «Фишер». Бутафорий там не было — рояль звучал, пистолеты длиной 4,4 сантиметра стреляли, часы отсчитывали время, а в самоваре можно было вскипятить воду.
«Маленький домик» обошелся Нащокину в сумму около 40 тысяч рублей, деньги, на которые можно было приобрести настоящий дом.
И сейчас кукольные коллекционные предметы быта вполне сопоставимы по цене с человеческими: какой-нибудь светильник, кресло или очки формата 1:6 могут стоить так же, как реальные, а то и дороже.
Ольга Шелехова и Кирилл Кузнецов из Пензы делают вещи, мимо которых Нащокин точно бы не прошел. Сейчас, например, они заняты изготовлением миниатюрного оружия. Музыкальные инструменты, самовары, мобильные телефоны, ноутбуки, телевизоры, холодильники, наполненные вполне настоящей на вид едой,— молодые люди могут сделать «все что угодно» в формате 1:12 и 1:6. И хотя их подозревают в использовании 3D-принтера, сами они уверяют, что все изготавливают без использования новых технологий, по старинке. «Все вытачивается, клеится, шлифуется вручную,— объясняет Ольга.— Просто нам самим очень нравится это, мы с детства оба — люди творческие. А теперь, когда еще и видим реакцию заказчиков на свою работу,— кайф!» Ради миниатюры Оля и Кирилл, бывшие администратор и бармен, даже оставили работу в ресторане, иначе не хватало времени. Сейчас половину комнаты занимает их кровать, а другую половину — рабочее место. Так и живут. Но верят, что со временем получится «раскрутиться и разбогатеть».
«Знакомые поначалу нам говорили: "Да кому нужны эти игрушки! Кто это купит?". Все время предлагали подработки на заводе какие-то,— смеется Кирилл.— А сейчас, когда увидели, что мы начали зарабатывать нормальные для Пензы деньги и при этом не стоим в магазине и не сидим в офисе, начали с другой интонацией произносить: "Кому это нужно?"». А нужно это понятно кому — современным Нащокиным.
Варежки для Барби
Чтобы добиться реалистичности, москвичка Анастасия Линина вяжет свитера для Барби из тончайшей бобинной пряжи. «Обычная не годится, слишком грубо на кукле смотрится,— объясняет.— И еще я долго искала подходящие спицы — иголочками мне вязать неудобно. В итоге нашла мастерицу в Екатеринбурге, которая делает спицы толщиной 0,7 миллиметра. Меньше миллиметра, представляете? Я была так счастлива! Как паук плела паутину, остановиться не могла! Для меня очень важно, чтобы мир 1:6 был как реальный!»
Это важно не только для бывшего юриста Анастасии, поэтому в Instagram у нее тысячи подписчиков — блог ведется от имени куклы. Барби-блондинка проводит мастер-классы, рассказывает, чем альпака отличается от мериноса, и, конечно, рекламирует изделия, которые будто бы вяжет сама. Она первой в мире связала варежки формата 1:6. «Я же слежу за вязальщицами и за всеми новинками — никто такого не делал,— говорит Анастасия, остающаяся за кадром.— А вы попробуйте связать варежки для Барби! Это был вызов! Теперь-то у меня научились, кое-кто из наших девочек уже вяжет такие же изделия, но толстые». У Анастасии все тоненькое, поэтому и очередь из заказчиков — до Нового года не пробиться! Так что и по вязанию носков и варежек для Барби мы — впереди планеты всей.
У самой Анастасии уже более 30 кукол. Она отобрала одну полку у сына-школьника: «Костя, мне девочек хранить негде», в серванте заняла полку, в спальне — две полки. Муж и сын к ее увлечению относятся с уважением, а мама даже подарила новую куклу на день рождения — долго выбирала Барби в «Детском мире» и на вопрос консультанта: «Сколько лет вашей девочке?» — гордо ответила: «Тридцать!». «Но некоторые люди не понимают меня,— вздыхает Анастасия.— Иногда я слышу: "Тебе заняться нечем, у тебя что, семьи нет?". Интересно, а если б я коллекционировала монеты или марки, ко мне больше уважения было бы?»
Плангонология — так называют коллекционирование кукол любого вида, от греческого слова plaggon (кукла).
Среди известных коллекционеров-плангонологов — принцесса Диана и Грейс Келли. Сотни игрушек у Опры Уинфри, среди которых даже есть кукла, созданная компанией Mattel специально для нее,— Барби-Опра. Некоторые экземпляры телеведущая вынуждена была продать: «Избавляюсь от некоторых кукол, потому что иногда люди, гостящие у меня, пугаются. Говорят, что неприятно просыпаться и обнаруживать на себе взгляды 12 кукол. Как в фильмах Альфреда Хичкока». У актрисы Деми Мур одна из самых дорогих коллекций в мире — более 3 тысяч антикварных фарфоровых красоток, разнообразных Барби и фигурок солдатиков. Мур даже застраховала свою коллекцию на сумму свыше 2 млн долларов, что возмущало ее бывшего мужа Эштона Кутчера: «Не могу поверить! Даже моя жизнь не стоит 2 миллиона долларов, не говоря о кукольной!»
Пэрис Хилтон, Кортни Лав, Бритни Спирс — в основном, конечно, женщины собирают кукол. Но и коллекционеров-мужчин в мире немало. Джонни Депп — один из них. Сначала актер просто развлекал своих детей: «Я так много играл с ними в Барби и Кена! Это одна из немногих вещей, которые мне удаются», а потом увлекся и начал покупать Барби-селебрити, выпущенных лимитированным тиражом: Элвиса Пресли, Джонни Осборна, Мэрилин Монро, Одри Хепбёрн.
Самый странный экземпляр коллекции — это кукла Линдси Лохан со спецбраслетом на лодыжке, она носила такой во время домашнего ареста. Компания Mattel дважды увековечила в кукольном формате и самого Деппа — в образе Безумного Шляпника из экранизации «Алисы в Стране чудес» и Джека Воробья из «Пиратов Карибского моря». В России тоже свои парни-плангонологи имеются: например, Андрис Лиепа и Андрей Макаревич.
Хотя российские кукольные коллекционеры признают — мужчин в их рядах гораздо меньше, чем на Западе. Засмеют ведь. У нас и женщинам-то нелегко приходится, многие поэтому стесняются фотографировать своих моделей на улице, опасаясь косых взглядов и комментариев: «Взрослая же тетя!». Поэтому и мастера в этой сфере у нас в основном женщины — профессионалами они ведь становятся, приходя из «любителей».
«Чокнутый, что ли?»
У 56-летнего радиотехника Сергея Золотарева из Тюмени кукол не больше дюжины — уверяет, что они нужны ему для демонстрации кукольной мебели, которую он производит. Но все же футболку с изображением главной своей пластмассовой любимицы Сергей сделал. И даже подозревает, что куклы отвечают людям взаимностью: «Они как живые. Начинаешь за ними ухажить или переодевать — у них лица меняются. Я сначала думал, что у меня крыша поехала. Но это многие коллекционеры отмечают. Возможно, просто восприятие такое у нас, видим то, что хочется видеть... Но вот сегодня переодевал Эрин в новое платье — так она преобразилась на глазах, будто разулыбалась, расцвела».
Мебель Сергей начал мастерить почти случайно — знакомая узнала, что он умеет вырезать по дереву, и попросила сделать кресло для Барби: «Фуфло получилось, но ей понравилось. Потом попросила диванчик, столик, кресло-качалку». В итоге Сергей набил руку и решил предлагать свои работы на кукольных форумах, авось еще кто-то купит. И поразился тому, как много народу на этих форумах сидит: «Я понятия не имел, что столько людей куклохобби увлечены. Думаю — ничего себе, полмира, оказывается, в куклы играет!» Некоторые предлагали ему куклу взамен на столик или шкаф. Мастеру нужны были модели в его мебельный салон, который он гордо назвал «Zolotar», поэтому соглашался. Но бартер у него до сих пор бывает: на днях обменял кресло на пять нарядов от модной кукольной швеи. «Нет, я не ярый коллекционер,— снова напоминает он.— За каждой новой моделью не гоняюсь. Я кукольный мебельщик и очень люблю свою работу. Включаю музыку — хард-рок или блюз и так увлекаюсь, что сутками могу сидеть, вытачивать, клеить, подбирать обивку. Смотрю потом на готовый результат — душа поет!.. Не все, правда, меня понимают. Друзья смеялись: "Чокнутый, что ли? В куклы стал играть!", а я отвечал: "Вот ты с удочкой сидишь целый день и ничего не поймал. Я это тоже никак не пойму. Может, это ты чокнутый?". Но теперь друзья притихли, видят, что я мебель делаю, содержу себя и старенькую маму, какие-то деньги у меня есть. Не совсем, значит, чокнутый…»
«Просто дети стали старше» — написано на страничке одной заядлой «кукольницы». «Мама, которая играет в куклы» — представляется другая. «Куклохобби — это машина времени, которая может отправить меня в детство»,— признается еще одна. «Вот они — идеальные женщины»,— хвастается своей коллекцией какой-то бодибилдер, собирающий пугающих своей реалистичностью «фицен», у которых стальной скелет скрыт в силиконовом теле… Для кого-то куклы — повод проявить все свои таланты, от шитья до лепки, для кого-то — возможность спрятаться от тревожной реальности. Мастера отмечают, что пик заказов пришелся как раз на время самоизоляции. Кто-то использует кукол для работы — некоторые популярные психологи в соцсетях с помощью кукол иллюстрируют свои статьи, а кому-то просто нравится расставлять в стеклянных шкафах редкие модели и любоваться ими, как другие любуются охотничьими трофеями. Как бы там ни было, но таких людей в России, как выясняется, немало. И, поняв, что никому до них нет дела, как-то они научились самостоятельно обеспечивать своих кукол всем необходимым. Создали свой мир. В масштабе 1:6.
0
75.00
