4 июля 1961 г. на первом советском атомном ракетоносце «К-19» произошла авария атомного реактора. Катастрофу предотвратили ценой жизни 8 подводников.
У выживших сразу взяли расписку о неразглашении сроком на 30 лет. Умерших хоронили ночью, зарывая цинковые гробы на глубину 2 метра. А находившимся в больнице на лечении от лучевой болезни в целях секретности писали диагноз «астеновегетативный синдром» (депрессия). Как заметил командир «К-19», капитан 1-го ранга Николай Затеев: «Мы оказались просто психи!» «Записи отец начал делать в 80-х гг., - рассказывает «АиФ» Ирина, дочь Николая Затеева, - но читать их не давал. Папку с рукописью он передал нам с мамой в 1998 г. за несколько дней до кончины».
Сегодня в живых остались несколько десятков членов экипажа, переживших аварию. Один из них, Юрий Филин, в ту пору инженер-лейтенант, рассказал «АиФ»: «Конструкция реактора «К-19» не предусматривала на случай ЧП системы аварийной проливки водой (она необходима для охлаждения реактора). Эту систему пришлось мастерить из подручных средств, используя сварочный аппарат. Уже после трагедии на нашей АПЛ систему охлаждения стали ставить на всех советских ядерных кораблях».
«В реакторный отсек для устранения аварии моряки заходили полные сил, а выходили полуживыми. У них начиналась рвота, из-под корней волос сочилась сукровица. Лица распухали. С трудом стояли на ногах», - рассказал «АиФ» член экипажа Виктор Стерлец, на момент аварии старшина 2-й статьи.
Навстречу своим
Николай Затеев понимал, что все прошедшие реакторный отсек обречены. Задачей командира стало спасение остальных 100 с лишним подводников - радиация на лодке нарастала каждую секунду, а до базы в Североморске было 1500 миль.
Это значило, что при ходе 10 узлов корабль доберётся домой через 6-7 суток... с мёртвой командой на борту. При этом Затеев не мог связаться с берегом и запросить помощь - антенна главного передатчика вышла из строя. У двоих офицеров сдали нервы, они стали требовать у командира вести лодку к ближайшему участку суши, которым оказался норвежский остров Ян-Майен (в действительности спастись на этом скалистом острове в Северном-Ледовитом океане было делом нереальным). Опасаясь, что матросов могут подбивать на бунт, Затеев распорядился выбросить за борт имеющиеся на лодке автоматы и пистолеты. Себе и помощникам он оставил пять макаровых.
Находясь в океане без связи, за тысячи километров от родного берега, на борту корабля, где радиацией отравлено всё, вплоть до еды и запасов пресной воды, ситуацию можно было бы считать безнадёжной. И тут, словно фотовспышка, в памяти Затеева мелькнула карта, которую он видел в кабинете главкома флота. На ней южнее места, где дрейфовала «К-19», должны были быть позиции советских дизельных подлодок. «Один шанс на миллион, но другого нет», - решает Затеев. «К-19» начинает двигаться на юг, а радист по запасному маломощному приёмнику с радиусом действия около 50 миль передавать сигнал бедствия. Это продолжалось 10 часов.
Десять часов надежды и яростного ожидания, как в знаменитой песне «Спасите наши души» Высоцкого:
Спешите к нам!
Услышьте нас на суше
Наш SOS всё глуше, глуше,
И ужас режет души
Напополам…»
Как выяснилось, несколько советских субмарин, находящихся поблизости, слышали «К-19», но откликнулись только два командира - Жан Свербилов и Григорий Вассер. Направив свои дизельные лодки на выручку «К-19», они совершили самоотверженный поступок, потому что нарушение регламента учений могло стоить им военной карьеры.
С корабля Свербилова Затеев передаёт на командный пункт ВМФ шифровку с объяснением ситуации и просьбой разрешить эвакуацию экипажа. В ответ гробовое молчание, длившееся 5 (!) часов. Лишь однажды оно было прервано советом кормить облучённых моряков... свежими фруктами, коих на подлодке, разумеется, не оказалось.
Взяв на себя ответственность, Затеев эвакуировал экипаж. Тяжело поражённых радиацией переправляли на другую подлодку на носилках. Одежда подводников с «К-19» так фонила, что им пришлось полностью раздеться, сбрасывая с себя всё за борт. Затеев, которому также пришлось оставить одежду, сильно жалел, что не уберёг иконку Николая Чудотворца, подаренную мамой. Лодку он покинул последним. «К-19» взяли на буксир.
На базе в Североморске одновременно с врачами Затеевым и его подчинёнными занимались люди из особого отдела. Допрашивали прямо в больнице. От трибунала командира спас академик Александров, руководитель проекта по строительству атомных подлодок. Он доложил Хрущёву, что экипаж совершил подвиг - сохранив ядерный подводный крейсер.
Кроме того, не стоит забывать, что «К-19» несла баллистические ракеты Р-13, оснащённые 1,4-мегатонными боеголовками, каждая из которых могла бы разрушить часть большого города. Страшно представить, что могло произойти, если бы аварию на лодке не удалось взять под контроль. Да и сам день происшествия был символичным - 4 июля, День независимости США. В реалиях холодной войны американцы могли возомнить всё что угодно. А если бы они решили ответить?..
Но давать звание Героя даже тем, кто вскоре умер от облучения, никто не собирался. Как не собирались признавать и то, что к аварии привёл конструкторский недочёт. «При всех очевидных недоработках «К-19» не могла не выйти в море летом 1961 г., - рассказывает «АиФ» историк и шеф экипажа «К-19» Александр Никишин. - Это был наш ответ США и их первому подводному ракетоносцу «Джордж Вашингтон». Наличие в Мировом океане этой американской лодки не давало спать руководству СССР. Сроки сдачи «К-19» подгоняли, не считаясь с реалиями».
Живучая
Первое интервью о трагедии Николай Затеев дал в 90-е. До голливудского фильма о «К-19», где роль командира сыграл Харрисон Форд, он не дожил. «Фильм я смотрела со слезами, - говорит Ирина. - Хотя очень многое там выдумано. Не прилетали американцы к нашей подлодке на вертолёте, они вообще не подозревали, что «К-19» там находится».
После аварии лодку хотели списать, но обновлённый экипаж не дал это сделать - рискуя здоровьем, моряки по сантиметру отмывали субмарину от радиоактивной пыли. И «К-19» вновь вышла в море, хотя без ЧП не обошлось: в 1969 г. она столкнулась с американской подлодкой, а в 1972 г. пожар на её борту унёс жизни 28 подводников. Однако, когда о «К-19» говорят как о несчастливой, подводники возражают: «Она выходила из таких ситуаций, при которых другие субмарины тонули». Всего «К-19» прошла 332 тысячи миль - больше, чем расстояние от Земли до Луны.
Утилизировали лодку в 2003 г. Энтузиасты успели спасти рубку в надежде, что будет создан музей «К-19», ведь такими историями не разбрасываются.
Факты
В первые две недели после аварии от последствий сильной дозы облучения погибли 8 подводников: капитан-лейтенант Юрий Повстьев, лейтенант Борис Корчилов, главный старшина Борис Рыжиков, старшина 1-ой статьи Юрий Ордочкин, старшина 2-ой статьи Евгений Кошенков, матрос Семён Пеньков, матрос Николай Савкин, матрос Валерий Харитонов. А 1 августа 1970 г. ушел из жизни капитан 3 ранга Анатолий Козырев. Остальные члены экипажа, также получившие дозы облучения, во много раз превышающие допустимые, много месяцев проходили лечение от лучевой болезни.
2.0
20.00
