— Все успеть невозможно и справиться со всем тем более — это иллюзия. Люди видят яркую красочную картинку в Интернете или в журнале и не догадываются, что за всем этим стоит колоссальная работа. Я не всегда могу прочитать детям сказку на ночь, приготовить завтрак или ужин, самое страшное, что иногда не могу быть рядом в сложный момент. А что уж говорить про работу — бывает, что и интересные сценарии уходят из-под носа, и хорошие роли в театре, потому что ты отправляешься в очередной декрет. В свое время мне пришлось покинуть стены Театра Российской армии, в котором я прослужила около 12 лет, по причине того, что ни я, ни дирекция не были готовы к тому, что мой декретный отпуск будет продолжаться и продолжаться.
— При таком графике без помощников, наверное, не обойтись?
— В нашем таборе один за всех, и все за одного. (Смеется.) Помимо родных конечно же есть помощники. Сейчас, когда Лиза выросла, безусловно, она стала моей правой рукой. А когда я уезжаю, дочь становится моими глазами и ушами в прямом смысле — снимая видео и фото Бэллочки, проверяя уроки у братьев. Что далеко ходить, к первому сентября все канцелярские товары для себя и Матвея с Корнеем Лиза купила самостоятельно, поехав в магазин на метро. А уж как она печет! Только у Лизы получаются такие ажурные блинчики, которые она мастерски перекидывает на сковородке.
Это удивительная история: в ней проснулась наша «мама первая», ее прабабушка Зинаида, которая пекла самые вкусные пироги в моей жизни. Конечно, и моя мама иногда печет, когда я ее уговорю, у меня самой тоже были попытки, но талант «мамы первой» проснулся именно в Лизе. У бабушки Зины невозможно было узнать рецепт, она все делала на глаз, разговаривала с тестом, кутала в полотенце, запрещала шуметь в этот момент в доме. И конечно же никуда не спешила, в отличие от меня.
— А у мальчиков есть обязанности по дому?
— Сейчас их главная обязанность — учеба. У нас дома висит специальная доска, где мы пишем расписание дел и дополнительных занятий на неделю. Когда я на нее смотрю в понедельник, мне не верится, что все это возможно успеть. Это не похоже на расписание детей, а скорее смахивает на список лекций студентов 4-го курса МГУ. Конечно, в свободное от «основной работы» время мальчики выносят мусор, помогают мне с тяжелыми сумками, убирают свои игрушки. Есть у них и предпочтения: Матвей любит мыть посуду, а Корней пылесосить. Пока только у Бэллочки имеется освобождение от домашних дел.
— Катя, у ваших старших детей созвучные имена — Елизавета, Матвей, Корней, почему младшую дочь назвали таким экзотическим именем — Бэлла?
— Ее полное имя Изабелла, на этом имени настоял мой муж, я долго сопротивлялась. Всем окружающим оно тоже не нравилось — детям, родственникам, друзьям. Но когда мы объявили моей маме, что нашу дочь будут звать Изабелла, она вскрикнула от счастья! Я всегда помнила, что любимая певица моей мамы Изабелла Юрьева, но что именно так хотели назвать меня, узнала впервые. Мама рассказала, что мне не дали имя в честь любимой певицы только из-за неудачного сочетания его с фамилией. Кстати, совсем недавно я поняла, что у нас в семье, оказывается, теперь растут две Лизы (или, наоборот, две Бэллы). Потому что в европейских языках Бэлла — это уменьшительное от Элизабет.
— Лиза, у тебя два брата и две сестры, а как тебе самой кажется, сколько должно быть детей в семье, чтобы всем хватало внимания?
— Я еще не совсем далека от того возраста, когда девочки играют в куклы, поэтому вряд ли могу рассуждать на эту тему всерьез. Конечно, когда растешь в многодетной семье, становишься менее эгоистичным, терпимым и выносливым, поэтому уже сейчас понимаю, что в идеале в семье должно быть не менее двух детей.
— У вас дома еще целый зоопарк, тоже требующий ухода и внимания…
Екатерина: Наш старший питомец дог Артур похож на персонажа из фильма «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен». Помните мальчика, который всех спрашивал: «А чой-то вы здесь делаете?». Наш Артур такой же добродушный и любопытный. Когда с ним гуляем, все люди шарахаются, не подозревая, что он «добрейший души человек». Он очень любит с моей мамой смотреть телевизор, сидя на диване в прямом смысле — задница на подушках, а передние лапы стоят на полу. Возвращаясь домой из дальних поездок, я везу не только сувениры для детей, но и плюшевую игрушку для Артура. Средненький питомец — толстый лори, разновидность лемура.
Сразу хочу пояснить, что мне его подарили, я его не привозила контрабандой в носке из Африки. Несмотря на его милый вид, характер у этого зверя суровый и гуляет он как та пресловутая кошка — сам по себе. Этим летом, когда вся семья уехала за город, только мы с мужем приезжали покормить его и полить цветы, лори, видимо, так соскучился, что стал ходить за нами и требовать к себе внимания. Ночью, когда я читала сценарий, готовилась к пробам, он пришел, стал тереться об меня носом, брать лапками мою руку и чесать свою мордочку.
Лиза: В прошлом году, когда мы жили за городом, не уследили — лори убежал из дома и отсутствовал недели две. Мы думали: все, пропал наш парень. К тому же погода была прохладная, как назло зарядили дожди. Все переживали за него, искали, спрашивали у соседей. В то, что лори может выжить в подмосковных «джунглях» и сам найти дорогу домой, мы уже не верили, но случилось невероятное: «блудный сын» вернулся — через окно, как и сбежал. Весь грязный, худой и с ранкой на носу, после которой остался маленький шрам.
Екатерина: Только вся эта эпопея закончилась, обнаружилось, что сбежал наш младший питомец — улитка Ахатина. Два месяца не могли найти, думали, что ее съел лемурчик. Не хочу богохульствовать, нашелся наш друг чудодейственным образом — аккурат возле икон на свечах из Иерусалима. Я была рада, что моя коллега не пала жертвой лемурчика.
— Коллега?!
Екатерина: Улитка снималась вместе со мной в фильме «Я люблю своего мужа».
Лиза: Мужа играла?
Екатерина: Нет, их было несколько, и снимались они в сцене в салоне красоты. После смены девать их было некуда, многие сердобольные товарищи, вроде меня, забирали улиток себе. Я хотела взять одну, но оставалась еще одна улитка — инвалид, у нее не было глаза, пришлось забрать обеих. По дороге в Москву мне позвонила моя подруга Катя Вуличенко, оказалось, что ее дочь Соня мечтает о таком питомце, и я с радостью отдала вторую.
Лиза: Конечно же одноглазая досталась нам...
Екатерина: Ну и хорошо, потому что другая через две недели родила 40 детишек. Вуличенко предлагала нам «отцовскую» половину, на что я ей отвечала: «Абонент временно недоступен». Да кого у нас только не было: и черепашка, и мадагаскарские тараканы, и паук-птицеед, и лисенка нам как-то подарили, но это уже отдельная большая статья для журнала «В мире животных».
— Скучать вам явно не приходится. А если заглянуть лет на пять вперед: вдруг Лиза в 18 лет выскочит замуж и сделает вас бабушкой, справитесь?
Лиза: Мама меня давно предупредила, что на нее рассчитывать не стоит. Ей бы нас на ноги поставить.
Екатерина: Да-да, и вообще я артистка, нас в Высшем театральном училище имени Щепкина предупреждали, что профессия эта очень ревнивая, это даже не профессия, а призвание. У актрисы семьи быть не может, тем более лемуров, так что, доченька, никаких детей, если хочешь пойти по моим стопам!
— А что, у Лизы было такое желание?
Лиза: В какой-то момент, когда училась в Павловской гимназии, я была увлечена драмкружком. Мы ставили спектакли, мне было это интересно. Но я не думаю об этой профессии как о деле своей жизни — слишком много минусов. Сейчас профессия ландшафтного дизайнера мне кажется намного привлекательнее.
— А что тебя смущает в занятии твоей мамы?
Лиза: Один раз меня позвали на пробы. У Игоря (Петренко. — Прим. ред.) на съемках нужна была девочка моего возраста. Он предложил режиссеру Сергею Газарову попробовать меня. Текст я выучила, но сцена была эмоциональная, нужно было плакать на камеру, я не знала, смогу ли я это сыграть. Когда на кастинге увидела людей, которых до этого знала только по экрану, а теперь должна была по роли кричать на них и при этом рыдать, тут уж слезы сами потекли — от волнения.
Я плакала не из-за того, что так нужно, а потому что мне было очень страшно и очень стыдно. Короче, меня не утвердили, но я не расстроилась, это был хороший опыт. К тому же я вижу, как мама в вечных разъездах скучает без нас, волнуется перед каждой новой ролью. А еще я не могу понять, как можно выучить столько текста?
Екатерина: Ну и хорошо, я рада, что ты сама это осознаешь. Актерская профессия сложная, непредсказуемая, зависимая, врагу не пожелаешь, не говоря уж о своих детях. В ней должны совпасть удача, трудолюбие, талант. А самое в ней страшное — как для женщины, так и для мужчины — если у тебя нет работы. Поэтому я бы не хотела, чтобы мои дети пошли по моим стопам. Но сказать им «нет», если они все-таки захотят, я тоже не смогу.
Лиза: Да ладно, мам, у тебя такой характер, если ты скажешь — нет, то, значит, нет, ты у нас суровая женщина.
— А какие у вас отношения? Мама — дочка или вы подружки?
Екатерина: Возможно, мы еще не дошли до той точки, которой так боятся все родители, и все еще впереди. Пока у нас с Лизой какие-то «сахарные» отношения, мы стали настоящими подругами. Да, раньше спорили обо всем. А сейчас Лизе стала нравиться та одежда, которую я ей предлагаю, а мне нравится музыка, которую она слушает. Кстати, недавно дочь говорит: «Мама, послушай, какая классная вещь!» А это оказался Led Zeppelin, который мы любили двадцать лет назад! Иногда я ей что-нибудь предлагаю послушать, что нравится мне.
Лиза: Ага, например 9-ю симфонию Бетховена, и не просто послушать, а слетать для этого в Вену 1 января.
— Даже так?
Екатерина: На съемках с актрисой Региной Мянник мы обсуждали классическую музыку, и она мне сказала, что летит в Вену, чтобы 1 января послушать в знаменитом Золотом зале Musikverein 9-ю симфонию Бетховена в исполнении Венского филармонического оркестра. Знаете, на этот ежегодный концерт съезжаются меломаны со всего мира… Я решила, что мы с Лизой не можем это пропустить.
Лиза: Да, 31 декабря мы встретили Новый год, а 1 января в 7 утра уже летели в Вену. Нам не удалось поспать ни в самолете, ни потом днем в отеле, потому что мы пошли гулять по Вене — такой красивой, празднично украшенной. А вечером отправились на концерт.
Екатерина: Лиза утверждала, что обязательно уснет посреди этого «мероприятия». Но не уснула! На самом деле она, конечно, не очень понимала, зачем мы туда едем, что значит этот концерт, зачем ей слушать симфонию Бетховена, надевать вечернее платье...
Лиза: Да нет, я понимала, что это важное, торжественное мероприятие, на котором побывать… прикольно. К тому же оказалось, что Бетховен совсем не скучный, там такие красивые моменты есть... Я же училась в музыкальной школе и немного разбираюсь в музыке.
Екатерина: Поездка, конечно, получилась напряженной: 2-го января мы уже возвращались в Москву — мне нужно было выйти на сцену в спектакле «Боинг-Боинг». Но думаю, что, когда Лиза вырастет, еще не раз вспомнит этот вечер в Вене. Кстати, о школе: все пять лет, что Лиза ходила в музыкальную школу, мы все — я, бабушки, папа — уговаривали ее учиться, не бросать. А она не хотела и в один прекрасный момент сказала: «Все, хватит!» И мы закрыли эту тему.
Казалось, Лиза забыла о ненавистном ей пианино. Но как-то я купила для себя наушники, чтобы можно было играть никому не мешая, Лиза их увидела, и теперь ее за уши не оттащишь от фоно. Бывают моменты в воспитании детей, когда не надо настаивать, а бывает наоборот. Два года назад Лиза категорически не хотела ехать в американский языковой лагерь. Когда ее везли в аэропорт, она рыдала.
Лиза: Ну я же до этого никогда одна не уезжала — тем более так далеко, на другой континент…
Екатерина: В необходимости такой поездки мне сначала надо было убедить бабушек, папу, все меня поддержали, кроме Лизы. Дочь устраивала истерики: «У меня есть любимая деревня! Я целый год училась в школе и хочу отдохнуть там, где люблю!»
Лиза: И мама тогда сказала: «Конечно, Лиза, ты сможешь в будущем выйти замуж за тракториста и копать картошку. И это прекрасно! Но давай ты попробуешь и другую жизнь: нельзя отказываться от того, чего ты не знаешь…» Поначалу мне было очень тяжело, хотя в лагерь я приехала с другом детства Домиником (сыном актрисы Татьяны Лютаевой. — Прим. ред.).
12 часов в самолете, потом четыре часа на машине — мы добрались до лагеря ночью, а там все уже спят, никто нас не встречает, мы даже зарегистрироваться не можем. В конце концов меня привели в комнату, где жили три девочки, которые не знали русский, а я тогда плохо говорила по-английски. Я даже не могла позвонить и поплакаться маме! Телефон разрядился, а наши вилки не подходят к американским розеткам. В общем, я чувствовала себя совсем потерянной, у меня началась паника.
— Катя, и вам не страшно было отпускать дочку одну так далеко?
Екатерина: Конечно, страшно! Но я помнила свое детство. Как многие советские дети, лето я проводила в пионерских лагерях, потому что у меня все бабушки жили в Москве и у нас не было домика в деревне. Я плакала, уезжая в лагерь, и так же ревела, уезжая из него. Это очень хорошая школа жизни, когда ребенок остается один, без родительской поддержки. Формирует характер, в коллективе тебе сразу дадут понять «редиска» ты или хороший человек. Тем более сейчас такие возможности.
Например, в американском лагере родители могут наблюдать за своими детьми через Интернет: как те едят, играют в теннис, занимаются, гуляют… Раньше мы писали родителям письма, и раз в неделю могли позвонить им из кабинета директора, а у Лизы был мобильный телефон. Но дозванивалась я до дочери крайне редко, все клала и клала деньги на ее номер, так она и вернулась с огромной суммой на счету, ей просто недосуг было болтать по телефону.
Лиза: Мы там все время были заняты — то экскурсия, то занятия по теннису, то по английскому...
Екатерина: Конечно-конечно, то в океане купались, короче: абонент — не абонент.
— Лиза, а обсуждаете ли вы с мамой свою личную жизнь? 14 лет — самое время влюбляться…
Лиза: Мама, мы сейчас же не будем обсуждать мою личную жизнь на всю страну?
Екатерина: Нет, доченька, я давно с тобой хотела поговорить на эту тему, и как раз публично! Из-за него ты не спишь, невнимательно слушаешь педагогов в школе, витаешь в облаках. Не надо краснеть, я про него говорю, про этого твоего чернявого и кучерявого, как его там, Камамберчика.
Лиза: Вообще-то он рыжий, и зовут его Бенедикт Камбербэтч.
Екатерина: Одно только радует: всего Конан Дойла перечитала. Ладно, не обижайся, скажу по секрету, что я уже отдала наши паспорта в посольство на британские визы. Лиза верит в то, что Камбербэтча можно запросто встретить в лондонском метро и если, она туда поедет, то обязательно с ним столкнется. А я хочу верить в то, что ты, Лиза, перед этим закончишь четверть на пятерки.
Лиза: Ага, верь, мамочка!
Екатерина: Вот и чудесно! Главное верить!
0
25.00
