Готовясь к президентской кампании 2018, российские власти опять озаботились поиском врагов. На это раз на роль «главного противника» назначен «коллективный Запад».
На минувшей неделе Владимир Путин представил общественности свое объяснение причин допингового скандала, в который оказались вовлечены российские спортсмены-олимпийцы (подробнее читайте на с.8). По версии президента, обвинения в применении допинга напрямую увязаны с намеченными на март 2018 года президентскими же выборами. «Вот что меня беспокоит: Олимпиада должна начаться в феврале, а выборы у нас когда президентские? В марте. Очень большие подозрения, что это все делается для того, чтобы создать необходимую для кого-то обстановку недовольства любителей спорта, спортсменов тем, что якобы государство было причастно к нарушениям и за это оно отвечает», – поделился Владимир Путин своим виденьем проблемы с рабочими Челябинского компрессорного завода.
Ранее западные СМИ сообщили, что Международный олимпийский комитет может не допустить российских спортсменов до церемонии открытия зимних Игр в Южной Корее, наказав их таким образом за нарушение антидопинговых правил на Олимпийских играх‑2014 в Сочи.
Как отметил Путин, международные спортивные организации очень зависят от спонсоров и рекламодателей, «и контрольный пакет находится в Соединенных Штатах», потому что именно в этой стране базируются основные рекламодатели. «В ответ на наше мнимое вмешательство в их выборы хотят создать проблемы при выборах президента России», – резюмировал Путин.
О том, что США готовятся в той или иной форме повлиять на исход президентской кампании, российские официальные лица говорят последние несколько месяцев.
Впрочем, справедливости ради надо отметить, что в России выявлением врагов (внутренних и внешних, реальных и мнимых) занимаются и в перерывах между выборами. И враги эти, если судить по официальным заявлениям, заметно эволюционировали за последние 17 лет.
«Путин придет – порядок наведет»
На президентских выборах в марте 2000 года Владимир Путин победил, получив 52,94% голосов. За год до этого он был не очень известным широкой публике федеральным чиновником и вот положил на лопатки таких политических тяжеловесов, как Геннадий Зюганов и Владимир Жириновский. На стороне кандидата Путина сыграли чрезвычайные обстоятельства.
В августе 1999 года несколько тысяч чеченских боевиков под предводительством печально известного Шамиля Басаева вторглись в Дагестан. В сентябре того же года прогремели взрывы в жилых домах в Буйнакске, Москве и Волгодонске. Жертвами серии терактов стали 307 человек. Российские власти обвинили в организации терактов чеченских исламистов. И именно борьба с террором стала фактически и лейтмотивом предвыборной кампании Путина, и ее тревожным фоном. «Мы будем преследовать террористов везде… Значит, вы уж меня извините, в туалете поймаем, мы и в сортире их замочим, в конце концов», – заявил и. о. премьер-министра Владимир Путин в сентябре 1999 года.
Решительные заявления подкреплялись соответствующей картинкой – чего стоит прилет Путина-кандидата в Грозный на истребителе Су‑27 за несколько дней до голосования. Кандидат в президенты сидел на месте второго пилота и в ходе полета некоторое время управлял боевой машиной, сообщили СМИ.
При этом предвыборная программа кандидата в президенты особой конкретикой не отличалась. В «Открытом письме Владимира Путина к российским избирателям» претендент перечислял главные проблемы России – ослабление воли и плохое представление о том, какими экономическими ресурсами владеет страна, например. В качестве решения этих проблем предлагалось усиление государственной власти и законности.
«Если и искать лозунг для моей предвыборной позиции, то он очень простой. Это – достойная жизнь. Достойная в том самом смысле, какой ее хотят видеть и в какую верят большинство моих сограждан. Как вижу нашу жизнь и я сам, будучи русским человеком», – резюмировал Путин.
Но разве предвыборные программы кто-нибудь читает? Предложенный избирателям образ кризисного менеджера, к тому же выходца из спецслужб, сработал.
«Мы на горе всем буржуям…»
На президентских выборах в марте 2004 года Владимир Путин получил 71% голосов. Но эти выборы фактически были референдумом о доверии – программа кандидата в президенты опять не отличалась конкретикой, да это и не имело принципиального значения. Путин подавался избирателю как лидер страны, сумевший восстановить вертикаль исполнительной власти и добившийся стабилизации и консолидации общества. Учитывая высокий рейтинг действующего президента, ведущие политики отказались от участия в выборах. Например, кандидатом от ЛДПР шел охранник Владимира Жириновского Олег Малышкин.
Фоном кампании‑2004 стала борьба с олигархами, к которым рядовой избиратель никакой симпатии не испытывал. Впрочем, некие контуры этого проекта были обрисованы еще за четыре года до этого.
«Правила нужны и важны всем и везде… Как, спрашивают, в таком случае выстраивать отношения с так называемыми олигархами? Да на общих основаниях! Так же, как и с владельцем маленькой булочной или мастерской по ремонту обуви», – отмечал Владимир Путин в своем «Письме к российским избирателям».
«Надо исключить то, чтобы кто-то присосался к власти и мог использовать это для своих целей», – объяснял свою позицию Владимир Путин на одной из встреч со своими доверенными лицами в ходе первой президентской кампании.
Позднее эта тема получила свое дальнейшее развитие.
«Бегает между Израилем и Вашингтоном и чувствует себя хорошо, покупает группы влияния в Соединенных Штатах с тем, чтобы осуществлять, разворачивать деятельность против нас» – такой нелестной оценки удостоился медиамагнат, основатель телекомпании НТВ Владимир Гусинский со стороны Владимира Путина в июне 2001 года.
26 мая 2003 года был обнародован подготовленный группой известных российских политологов доклад «Государство и олигархия». В докладе поминались некие планы кругов, близких к компании «ЮКОС», предусматривающие переход России к президентско-парламентской республике, где кабинет министров формировала бы Дума. При этом в качестве премьера выступал бы сам владелец «ЮКОСа» Михаил Ходорковский.
Доклад этот наделал много шума. Даже пошли разговоры, что этот продукт политологической мысли послужил спусковым крючком для развернувшегося в том же году «дела «ЮКОСа». Но это, конечно же, изрядное преувеличение. Путин и его коллеги – выходцы из спецслужб, активно осваивавшие в это время высокие государственные посты, уже взяли курс на построение «вертикали власти». Мест для олигархов с политическими или просто амбициями в этой вертикали предусмотрено не было.
Михаил Ходорковский, богатейший бизнесмен России, был арестован 25 октября 2003 года в Новосибирске. Он провел в заключении более десяти лет по обвинению в уклонении от уплаты налогов и вышел на свободу только в конце 2013 года. Большинство активов «ЮКОСа» перешло госкомпании «Роснефть».
«Нет у революции конца»
Тема противостояния неким силам, замышляющим против России, всплывала и между выборными кампаниями.
«Одни хотят оторвать от нас кусок «пожирнее», другие им помогают. Помогают, полагая, что Россия – как одна из крупнейших ядерных держав мира – еще представляет для кого-то угрозу. Поэтому эту угрозу надо устранить. И терроризм – это, конечно, только инструмент для достижения этих целей», – отмечал Путин в своем обращении после трагедии в Беслане в сентябре 2004 года.
«Цветные революции», прокатившиеся по бывшим советским республикам в 2003–2005 годах, в Кремле расценили тоже как некий инструмент, который задействовали конкуренты России. При этом инструмент этот, по мнению российской политической элиты, имел универсальный характер. Его можно было использовать не только для того, чтобы вытеснить Россию из так называемого «ближнего зарубежья», но и для дестабилизации ситуации внутри страны.
«Их цель – разрушение России и заполнение ее огромного пространства многочисленными недееспособными квазигосударственными образованиями. К сожалению, у них есть не только цели, но и средства…», – предупреждал замруководителя президентской администрации Владислав Сурков в интервью «Комсомольской правде» в 2004 году.
Но в Кремле не сидели сложа руки. И, рассматривая «цветные революции» исключительно как технологический проект, готовили технологический же ответ. Именно Сурков считается вдохновителем молодежных провластных проектов «Идущие вместе» и «Наши», которые были призваны в случае попытки устроить майдан в России заявить свое присутствие на улице. Они же отметились скандальными уличными акциями, направленными против оппозиции.
Было подрихтовано и законодательство – ликвидированы выборы по одномандатным округам, пятипроцентный барьер для прохождения партий в парламент сменил семипроцентный, был введен запрет на участие в выборах блоков и коалиций и т. п. Итог – на парламентских выборах 2007 года партии, лояльные власти, получили конституционное большинство.
Кроме того, в 2006 году был ужесточен контроль за финансированием НКО из-за рубежа. За «зубчатой стеной» считали, что именно неправительственные организации выступают в качестве проводников «цветных революций».
А для критиков, утверждавших, что политическая жизнь в России фактически оказалась «закатанной в асфальт», у демиургов в Кремле был свой ответ – мы строим «суверенную демократию» (именно Владислав Сурков ввел этот термин в широкий оборот), западные либеральные ценности нам не подходят.
«Шакалящие у посольств»
Но работа над образом «внутреннего врага» тоже не прекращалась.
«К сожалению, находятся еще внутри страны те, кто «шакалит» у иностранных посольств, рассчитывает на поддержку иностранных фондов и правительств, а не на поддержку своего собственного народа», – ввел в оборот новый термин Владимир Путин за несколько дней до парламентских выборов 2007 года.
При этом в президентской кампании 2008 года, когда главным кандидатом от власти был заявлен Дмитрий Медведев, тема «врагов» особо не была задействована. «Медведев шел под лозунгами модернизации, какие там враги», – говорит ведущий эксперт Центра политических технологий Алексей Макаркин. «Образ Медведева, воюющего с «шакалящими у посольств», выглядел бы как-то странно. Да и кампания эта проходила в последние месяцы нефтяного благополучия. На тот момент была эйфория и враг не очень был нужен», – считает Макаркин.
Дмитрий Медведев получил на выборах 70% голосов.
Болото взбунтовалось
«Модернизационный проект» Дмитрия Медведева вскоре забуксовал. Зато «образ врага» продолжал расти и крепнуть. Масштабные антиправительственные манифестации, начавшиеся с протестов 5 декабря 2011 года против фальсификации итогов парламентских выборов, Владимир Путин связал не просто с происками абстрактного Запада, а с конкретными политиками.
«Она (госсекретарь США Хиллари Клинтон. – «Профиль») задала тон некоторым нашим деятелям внутри страны, дала сигнал. Они этот сигнал услышали и при поддержке Госдепа США начали активную работу», – заявил Путин 8 декабря 2011 года.
Тема борьбы с Госдепом и его «агентами», в качестве которых якобы выступали участники протестных движений, потом неоднократно использовалась в ходе предвыборной президентской кампании 2012 года. За российской оппозицией стоят иностранные спонсоры – этот нехитрый тезис вдалбливала госпропаганда в голову российского обывателя.
Владимир Путин получил 63% голосов.
«Национал-предатели»
Присоединение Крыма к России в 2014 году вознесло рейтинг Владимира Путина на заоблачный уровень. Но и о врагах России он не забывал.
«Некоторые западные политики уже стращают нас не только санкциями, но и перспективой обострения внутренних проблем. Хотелось бы знать, что они имеют в виду: действия некоей пятой колонны – разного рода «национал-предателей» – или рассчитывают, что смогут ухудшить социально-экономическое положение России и тем самым спровоцировать недовольство людей?» – говорил Путин в марте 2014 года.
Но тот же Крым позволил перейти к более широким обобщениям. США и Евросоюз ввели против России санкции, и теперь ей угрожают не местечковые «шакалящие» и «национал-предатели», а действительно могущественные силы.
«Особого отклика «образ внутреннего врага» уже не находит. В списке врагов «национал-предатели» или организации, получающие западное финансирование, для россиян стоят на последних местах. Основной враг – это США, международный терроризм», – отмечает социолог «Левада-центра» Денис Волков.
Получается, что могущественной России должен противостоять и могущественный враг. «Раньше в качестве «врага» выступала оппозиция, которая хочет ослабить государство. Сейчас враг – это некий обобщенный Запад», – отмечает Алексей Макаркин.
При этом если раньше США воспринимались как минимум сдержанно, а к Европе исторически отношение было более позитивным, то начиная с 2013 года образ Запада как враждебной силы стал более цельным, говорит Макаркин. Теперь он предстает как исторический, системный противник.
«Сейчас Запад представляется в виде силы, пытающейся навредить России и в политике, и в экономике, и даже в спорте», – говорит Макаркин.
Зачем нужен «образ врага» в нынешней президентской кампании, если у Владимира Путина по-прежнему зашкаливающий рейтинг, а его потенциальные соперники крайне слабы?
Алексей Макаркин считает, что этот инструмент может быть задействован для повышения явки на предстоящих выборах, чтобы оппоненты на Западе не сказали, что российский избиратель «голосует ногами».
«Простые люди ведь как рассуждают – все решено, я лучше на диване полежу, телевизор посмотрю. А вот тут ему и говорят – ты лежишь на диване, а враг не дремлет», – говорит Макаркин.
Еще летом российские СМИ писали, что работа над неким «образом будущего», программой социальных и экономических реформ, которая должна лечь в основу предвыборной кампании Владимира Путина (если он будет баллотироваться), идет крайне непросто.
Причина очевидна – верстать некие планы на будущее, сидя в «осажденной крепости» и ясно понимая, что осада эта может продлиться еще многие годы, – занятие не для простых умов. Тем более что потенциальный кандидат находится у власти почти двадцать лет и в его резюме уже значатся некие прекрасные проекты (типа удвоения ВВП и «майских указов»), которые были реализованы то ли полностью, то ли наполовину, то ли на две трети.
Мнения чиновников и экспертов тут расходятся. При таком раскладе у нынешнего куратора внутренней политики Кремля Сергея Кириенко неизбежно возникает искушение пойти по пути наименьшего сопротивления и просто предложить населению крепости сплотиться вокруг ее коменданта.
Тем более что «главный противник» уже назначен.
0
44.25
