«Надо было больше заниматься сексом», – вздохнул на смертном одре поэт-лауреат Джон Бетчеман, удостоверив тем самым очевидную истину, что даже самые успешные люди прожили жизнь не совсем так – или совсем не так, – как того хотели. Когда конец пути близок, не все готовы в полный голос распевать My Way, как Синатра. Большинство из нас, скорее всего, воспылает гневом на смертный мир, по словам Дилана Томаса; мы будем горько сожалеть об упущенном, непережитом, профуканном, а также о том, что надо было больше заниматься сексом.
В своей книге «Пять основных поводов сокрушаться на смертном одре» австралийская медсестра Бронни Уэр, много лет ухаживавшая за умирающими, пишет: «Глядя в лицо смерти, многие преображаются. Каждый испытывает целую гамму эмоций: страх, гнев, раскаяние, отрицание реальности и, наконец, примирение с нею. Если спросить их, о чем они сожалеют, одни и те же темы всплывают постоянно».
Уэр рассказывает, что основным поводом для сожалений умирающих мужчин является то, что они посвящали львиную долю времени работе и карьере и лишь оставшиеся крохи – семье и любимым людям. Но мы раскаиваемся не только в этом. Книга Уэр – литания упущенных шансов, непойманных моментов, невырвавшихся признаний. А что может быть хуже горьких сожалений о том, что вам не удалось сделать? Только одно: сожаления о том, что вам сделать удалось.
Новые исследования показывают, что человек за свою жизнь делает в среднем шесть судьбоносных ошибок; принимает полдюжины неправильных решений, последствия которых сопровождают его до самого конца. Неужели только шесть? Речь о серьезных факапах, о редких магистральных моментах, когда человек лажает по-крупному и затем помнит об этом вечно.
Давайте сразу уточним: мы сейчас говорим не о командировочной интрижке, пьяных откровениях или приступе похмельной рвоты на летучке; не о тех моментах, за которые вам просто стыдно и обидно. Речь о больших жизнестроительных вещах, которые у всех, в общем-то, одни и те же: где мы работаем, где живем, с кем живем, что едим и пьем, ну и самое главное – с какими женщинами все это делаем. Большинству приходилось расставаться с той, с которой следовало прожить всю жизнь. И наоборот, падать в объятия той, к которой не следовало приближаться ближе чем на километр. Наши жизни идут по накатанной, пока не наступает один из тех моментов, когда приходится принимать важное решение. И если верить исследованиям, шесть раз мы принимаем их неправильно.
Способны ли вы распознать свои неправильные решения? Мои, когда я оглядываюсь на свою жизнь, сами встают на задние лапы и начинают лаять. Я бросил школу в 16 лет – идиотское решение. Пронаркоманил всю юность – о чем вообще думал? Первый брак – полный кошмар. О том, что переезд из Лондона после рождения дочери – очередная ошибка, я знал уже тогда, когда грузчики выносили мебель из дома. Вне всякого сомнения, на смертном одре меня будут посещать приступы меланхолии. Я так и не съездил посмотреть на Тадж-Махал, но это не катастрофа; катастрофой был мой первый брак. Не нашел времени, чтобы сесть и прочитать «Властелина колец», но по сравнению с решением бросить школу и привычкой по молодости нюхать белый порошок, в котором запросто мог оказаться крысиный яд, это полная ерунда. «Женись первым браком на второй жене» – гласит народная мудрость, подтверждающая, что мы сожалеем главным образом не о том, что не удалось сделать, а о том, что мы сделали плохо. «Как я мог быть таким идиотом?» – удивляемся мы, качая головой с высоты прожитых лет. Но ведь с высоты прожитых лет все кажется простым и понятным. В те моменты, когда я принимал свои неправильные решения, все они казались мне правильными. А главное, у меня не было другого выбора. Свою школу я ненавидел и свалил оттуда при первой же возможности. Моя первая журналистская работа в NME пришлась на эпоху, когда без понюшки не садились завтракать, и так продолжалось до той поры, пока мои друзья не начали умирать у себя в ванной. На своей первой жене я женился, потому что любил ее, она была моим лучшим другом. А двадцать лет спустя, уже с новой семьей, я переехал из Лондона, потому что нам казалось, что жить в загородном доме с бассейном за миллион фунтов – это предел мечтаний.
Мне не пришлось ждать всю жизнь, чтобы осознать ошибочность дурных решений, – бездны отчаяния разверзлись довольно быстро. Уйдя из школы, я перебивался на низкооплачиваемых работах, на которых не требовалось никаких особенных умений. Мои друзья мерли от передоза. Женитьба, переезд из Лондона – все это выливалось в скорое осознание того, что хеппи-энда не будет.
Двадцать восемь – вот пиковый возраст принятия неправильных решений, но не только молодым свойственно глупо ошибаться. Я смотрю на гериатрических рок-звезд за семьдесят со свежепроизведенным потомством на коленках, сраженных артритом: их дети окончат школу, когда им самим будет девяносто или когда они уже будут мирно гнить на кладбище. Мужчина не бывает слишком стар для того, чтобы серьезно облажаться.
И все-таки на что была бы похожа моя жизнь, не прими я все эти судьбоносно глупые решения? Задним умом всякий крепок, но меня не покидает ощущение, что все эти дурные решения в итоге оборачивались добром, ибо вели к просвещению. Уход из школы закалил меня: годы, проведенные на бессмысленных подработках, развили инстинкт выживания и укрепили хребет. Если бы я не снюхал столько, сколько снюхал, то не провел бы потом полжизни в спортзале. Переезд в пригород убедил меня в том, что я стопроцентно городской. Нет лучшего рецепта для успешного второго брака, чем неудачный первый.
И дело не только в том, что из дурного рождается хорошее; вот она, жестокая правда: неверные решения есть единственный источник всего хорошего. Вам наверняка случится бросить женщину, достойную вашей любви, ради той, от которой нужно было держаться подальше. Уйти с работы, на которой нужно было задержаться, проглотив гордость. Осторожничать со своим здоровьем – тоже не про вас. Тем не менее никто за вас эти уроки не выучит. На пути к выстраданной мудрости лежат тернии опыта, и каждый должен пройти через эти тернии в одиночестве.
Устроиться на работу своей мечты невозможно, не пропахав годы на унылой службе. Настоящую любовь не найти без разбитого сердца. Без обломов не случается хеппи-эндов.
Мы постоянно лажаем в главном. Но есть и хорошая новость: не бывает ошибок, которые нельзя исправить. Иногда удается вернуться на вершину. Чаще просто выползаешь из-под обломков неудачного брака, бесперспективной работы, дурной зависимости. Потом мы продолжаем жить, смыв пелену с глаз и нарастив броню на сердце. Единственные по-настоящему неверные решения – те, которые ничему не учат.
0
